Влад Ващенко: Черноморская чайка и Аркадий Северный в Одессе
Совсем недавно к нам на портал зашел Влад Ващенко – участник «Черноморской чайки», да именно той «Черноморской чайки» с которой записывались и Аркадий Северный и Владимир Сорокин и Валя Сергеева. Да кто только не записывался в конце 70-х с этим ансамблем. Наша радость была неописуема. Клавишник и аккордеонист «Черноморской чайки» сможет лично все рассказать, поделиться воспоминаниями. Влад согласился и сегодня впервые, у нас на «Шансон – портале» мы публикуем этот уникальный материал.
Так случилось по воле судьбы, что в 1977 году, 7 сентября меня пригласили с моим оркестром "Одесские ребята" (на фото слева: Владимир Спекторский - гитара, Пётр Ройтман - барабаны, Влад Ващенко - клавишные) на запись так называемого "Подпольного концерта".
Одесские ребята - 1980г. Основной состав Черноморской чайки
Приехали мы, на какую-то квартиру - это был частный дом по линии 20 трамвая с видом на Хаджибейский лиман. Сбор был на 9 утра, постепенно подъехали и остальные участники этого мероприятия. Это были на то время самые известные музыканты в городе Одессе: прекрасный скрипач – Михаил Беленький, кларнетист – Жора Горовенко, трубач - Павел Вайман и, конечно же, весь мой коллектив. Вместе нас Вадик Коцишевский называл "Черноморская чайка". Почему я запомнил день своего дебюта, потому что 8 сентября 1977г. родилась моя дочь Виктория, и я спешил утром рано в роддом, чтобы успеть на второй день записи.
Мы писали два дня один концерт, в последующие годы всё постепенно свелось к одному дню, а из 8 человек оркестра постепенно сократились до 5-ти человек, потом четверо, еще позже, уже после смерти А.Северного я записывался втроём (с Владимиром Сорокиным, он же Евгений Оршулович), а несколько концертов просто под аккордеон. Концерты проходили довольно интересно. Оркестр рассаживался по кругу так, чтобы все видели солиста, Аркадий Северный стоял по центру, держа текст в руках, или на пюпитре, с вдохновением пел свои неумирающие шедевры, а когда подходило время проигрыша, мы заворожено смотрели на него, не забывая при этом, ловко извлекать хитрые и не всегда уверенные ноты (как правило, песню слышали впервые и никто не догадывался, что будет играть во втором куплете). Как только Аркаша допевал куплет, он показывал пальцем кому играть проигрыш, и мы рьяно бросались в мир импровизации, отталкиваясь от собственного эго, а остальные музыканты должны были разгадать ход твоих мыслей, и вовремя подставить тот или иной аккорд. Получалось иногда довольно забавно.
Первая сторона альбома записывалась довольно тщательно, по несколько дублей, а иногда доходило до 3-4, но когда дело доходило до обеда - Коцишевский накрывал поляну, пару батонов «Докторской», консервы, яйца, овощи, ну и конечно, водочка, вот тут начиналась настоящая одесско-застольная беседа со смешными анекдотами, на которые А. Северный был мастер, а в последствии Е. Оршулович (Сорокин) так, что Коцишевский начинал кричать, что пора играть, и мы сытые и весёлые начинали палить одну за одной уже с первого дубля, иногда втихаря перемаргиваясь, если кто-то сыграл маленькую лажу. Записывающая аппаратура на тот момент выглядела довольно примитивно, но при всём том - неплохо звучало, жаль, что бобины со временем сыплются и теряют своё качество. Вадик Коцишевский смастерил самопальный пульт на каждый инструмент ставился отдельный микрофон «Мк-2», а солист пел в МЛ-19,потом долгие годы Коцишевский хранил у меня свой "заветный чемоданчик" со шнурами и микрофонами, когда уезжал в Харьков. Этот чемоданчик и по сей день хранится в моём сарае и те провода, по которым плыл хриплый Аркашкин голос и мягко укладывался на 525 метровые «Basf» бобины. Магнитофон был тогда крутой - бобинный «Akai», стерео скорость 19 - класс. После записи мы все обступали магнитофон, надевали наушники и каждый восхищался своей игрой. Концерты проводились довольно часто, не могу точно сосчитать их количество, но раз в два, три месяца точно, позже, после смерти Северного реже. Записи делали: то в доме отдыха с Владимиром Шандриковым, то в пионерских лагерях с Евгением Свешниковым, то с Рубашкиным. Некоторые концерты были записаны и в моём доме на улице Крапивницкого, где я сейчас и проживаю последние 30 лет.
Как-то после очередного концерта, буквально через пару дней у Аркаши закончились деньги, и он ко мне подкатил, и предложил купить его серебряный перстень, печатка была украшена двумя буквами «АС» - Аркадий Северный. Он просил 70 рублей, а в то время мы получали по 25 рублей за весь концерт и я отказался, а теперь, конечно же, очень жалею такая ниточка памяти оборвалась - где этот перстень, какова его судьба, эх, глупая молодость… С 1977 по 1980 годы я участвовал в записях всех Одесских концертов с участием Аркадия Северного, Евгения Свешникова, Владимира Шандрикова, а после смерти Северного и с В. Сорокиным (Е.Оршуловичем), его женой Валечкой, мягкой и тихой женщиной. Есть несколько концертов: писали прямо у них дома на пос. Котовского под аккордеон. В одном из концертов Оршулович был уже не в состоянии петь и разгневанный Коцишевский предложил мне спеть шуточную еврейскую песню «Кафе Фанконе», так она и пошла в моём исполнении с аккордеоном, бас гитарой и барабанами, но это уже другая история.
Пишу песни, делаю аранжировки и с грустью вспоминаю Одессу 70-80-х годов, когда хлеб стоил 28 копеек, а фруктовое мороженое - 11. Мы были молоды и никто не знал, где мы будем и что с нами будет сегодня.
***
Влад Ващенко - известный одесский музыкант, ех-участник легендарной «Черноморской чайки» представляет фотосессию «Черноморская чайка» 70-80-х. На снимках ансамбль «Одесские ребята», большинство музыкантов которого вошло в состав «Черноморской чайки».
«Человек - творение штучное» - о Владимире Шандрикове, его жизни и творчестве
"А правда, что Шандриков жив?
Если - да, то почему ничего не пишет?"
(Вопрос из письма)
Он жив. Он продолжает писать. Правда, в последнее время все реже и реже... Некоторые современные авторы буквально штампуют тексты по несколько десятков в год, стремясь как можно больше заработать на модном жанре. Сотнями выходят кассеты и компакт-диски с песнями, которые и не отличишь одну от другой. Похожие слова, похожие голоса... Кто о них вспомнит через несколько лет? Владимир Шандриков первые свои песни записал еще в 70-е и они до сих пор поются. Причем, некоторые из них давно уже живут собственной жизнью, стали народными в полном смысле этого слова. Это ли не признание таланта их автора? Другое дело, что многие "деятели" нашего "совкового" шоу-бизнеса, прекрасно зная, что автор этих песен жив и здравствует, крутят его песни в эфире, записывают на компакты и зачастую даже не ставят его в известность, не говоря уже о выплате авторских гонораров. Считают, наверное, что Шандриков давно уже "озолотился" на своих песнях! Как же - "живая легенда!" "А у "ходячей легенды" артериосклероз сосудов нижних конечностей. Да пальцы рук бывают даже летом холодные, как лед, т. к. "легенда" с марта 1999 года является инвалидом второй группы и с трудом, превозмогая боль, поднимается на свой третий этаж. И пройти с тросточкой без передышки может 100 метров". Это слова самого поэта, почти доведенного до "белого каления", неожиданно свалившейся на его голову и абсолютно ненужной ему "популярностью". Дешевой популярностью слухов и домыслов. В какой-то степени вызванной отсутствием достоверной информации о его жизни и творчестве.
Родившийся в предвоенный год Шандриков, говоря словами его же стихотворения, - "пережил семь царей": смерть и развенчание культа личности Сталина, недолгая Хрущевская оттепель, годы застоя и Горбачевская перестройка, и, наконец, нынешнее время (как то назовут его наши потомки?) - вот этапы большого пути, пройденного им вместе со всей страной. Он работал грузчиком и журналистом, литейщиком и спортивным комментатором, слесарем и расклейщиком афиш.
В 1964 г. Володя поступает в Пензенское Художественное училище. Вот как он сам рассказывает об этом: "Не было денег на дорогу, продал единственную ценность - магнитофон... Мать-то работала техничкой. В училище "висел" на Доске Почета, был уважаем и студентами, и преподавателями. Был старостой своей группы. Работал и учился на вечернем отделении. Тяжко было и морально, и материально. Писать начал вовсю стихи, участвовал в самодеятельности..." Если бы только стихи! Не ведая о том, что линия партии и правительства в очередной раз изменилась, и снова наступает пора "завинчивания гаек", он пишет в "Советскую культуру" большую статью о недостатках экспериментальной программы в своем училище. Реакция властей очевидна: отчисление учащегося Шандрикова, а заодно и всех остальных "подписантов". На этот раз "повезло", а могли ведь и ст. 70 УК припаять!
Владимир возвращается домой в родной Омск, женится, работает в Доме художника. Незаурядный художник, он участвует в выставках различного уровня, получает предложение вступить в Союз Художников... Но семья требует своего и он соглашается на приглашение в издательство "Омская Правда" - предлагают квартиру на выбор. Как ни согласиться, ведь к этому времени у него уже родилась дочь. Но недолго семейное счастье... Судьба в который раз заставляет его сделать выбор: Шандриков, защищая честь своей семьи, преступает закон. Результат - три года по статье 108 ч.1 - "Умышленное тяжкое телесное повреждение". Другой бы на его месте сломался, но настоящий талант не сдается ни при каких обстоятельствах.
В 1972 году происходит первая, так сказать, "пробная" запись Шандрикова, прямо на "химии" - немыслимое дело! Вместе с Евгением Шабановым они работают на строительстве ДК Милиции. Шабанов монтирует аппаратуру, а Шандриков "талантливо рисует номерки для раздевалки для ментов". К этому времени им было написано всего 5-6 песен, вот они-то и прозвучали на этом "концерте". А через полгода, в 1973 г. в том же самом ДК, ночью, как и положено, Владимир Шандриков совместно с тем же самым Шабановым (сейчас Е. Шабанов – звукорежиссер на Омском областном радио) записывает свой первый, уже полноценный альбом.
Его услышали. И в 1977 году Володя получает приглашение приехать в Одессу и записать свои песни совместно с Аркадием Северным и, как повествует легенда, Владимиром Высоцким. Высоцкий, правда, не приехал. Зато состоялось знакомством с Северным, который к тому времени был уже в самом зените своей славы. Они записали три концерта. Хотя, почему - они? Шандриков пел, практически, один. Аркадий в этот раз записал всего несколько песен и выступал скорее в несколько непривычной для него роли "ведущего":
- Володя! Я таки слышал - у вас в Сибири ходят до
сих пор таки черные медведи и гималайские даже?
- Это неправда! Медведи не ходят. Козлы - встречаются...
Наверное, с этого незамысловатого диалога и началось восхождение Владимира Шандрикова к славе. В Одессе он спел почти все свои песни, написанные к этому времени. А, кроме того, несколько чужих - Медина и Высоцкого, в том числе. Высоцкого - которого он сам считает одним из своих "заочных" учителей. На смерть которого он отозвался прекрасным стихотворением "Про бунтаря": "В каждой песне его неуемной - три аккорда плюс целая жизнь". Эти строки можно отнести и к творчеству самого Шандрикова.
Его песни не укладываются в общепринятые рамки жанра, они "не такие" как все. Песни Шандрикова очень узнаваемы. Их слова очень просты, в них нет "красивостей", но зато они написаны с великолепным знанием нашего могучего и великого Русского языка, всех его оборотов, поворотов и наворотов. Высокое и низкое, горькое и смешное, "хохмаческое" соседствуют в его балладах так же, как и в нашей жизни.
А ну, земляк, давай стакан на круг,
Хоть слово я давал себе - не пить.
Ушел еще один хороший друг,
Его не возвратить, не заменить...
- Это - Шандриков и:
У него повсюду связи -
В магазинах и на базе.
А у нас какие связи? -
Вытрезвитель только разве...
- это тоже он.
"Втихаря с могилы выползу,/ На кресте своем повешуся...",
"И в самый раз бы щас опохмелиться,/Но как назло ни денег, ни
друзей..."
Его можно цитировать и цитировать, но лучше, конечно послушать целиком или... прочитать. Да-да, именно - прочитать! Владимиром Романовичем подготовлена к печати книга стихотворений и очень хочется верить, что она выйдет, хотя еще и не решены все проблемы с издательством. Немногочисленные записи 80-90-х гг. не дают полного представления о том, что было создано поэтом в эти годы. А написано было немало, причем некоторые произведения последних лет, я думаю, многим будут неожиданны по своим темам и средствам выражения. Мало кому известны, например, его миниатюры - "эпиграммки", как он их сам называет:
Там нет воды, еды и света...
Там беспредел и всё растленно.
Там ни ... вообще-то нету.
Но: государство суверенно!
К сожалению, государство зачастую "суверенно" и по отношению к своим гражданам....
Но живет в своем родном Омске прекрасный поэт и художник Владимир Шандриков. Живет, как и большинство простых Россиян, нисколько не надеясь на это самое государство, а только на свои собственные силы. Делает своими руками мебель - себе и другим. Режет по дереву, выпиливает, подрабатывает художником-оформителем. Жить-то надо! Разве проживешь на одну пенсию... Но он не падает духом. Шутит, иронизирует, хохмит, как и прежде. А кроме того, пишет замечательные стихи, поет свои песни. Первое официальное выступление Шандрикова состоялось в 1986 году, в Омске, на фестивале клубов СП... Потом, тоже в Омске, было еще несколько. А недавно, вот, он записал на профессиональной студии свой первый официальный альбом "Автопортрет". Сам нарисовал к нему обложку, сам написал аннотацию. И пусть лежит пока этот компакт на студии "мертвым грузом", я уверен - он выйдет, он обязательно выйдет! Первая книга, первый альбом... Уверен: будут скоро и сольные концерты Шандрикова, будут новые песни и стихи. И в заключение, хочу предоставить слово самому поэту. В этих словах - он сам, его жизнь.
...Вы спрашиваете о моем отношении к Богу, к религии ... Уважаю людей, искренне верящих и верующих в светлое, доброе, чистое. Сам я некрещён, но пару раз довелось побывать на собраниях, где проповедовали Иисуса. Был потрясён простотой и искренностью, с какой там было всё и говорено, и обустроено. Вышел весь какой-то чистый, одухотворённый, хотя половины и не понял, так как был с глубочайшего похмелья. А вообще же лично я уверен в том, что высший Разум существует, по чертежам и схемам которого и сотворён весь мир на нашей экспериментальной планете. Сколько цветов, птиц разных, животных!.. Бог, по-моему, это не тот, каким его представляют в легендах и всевозможных описаниях - этакий добряк-старичок с кудрявой седой бородкой, обитающий в ангельско-белых облаках. Это очень мощная система, управляемая наивысшим разумом, нами, к сожалению, пока не осмысливаемым. Дай бы Бог, чтобы человек (хотя бы один из ста!) мог постичь смысл и назначение своего существования, пребывания на этом свете. В этом, по-моему, смысл жизни. А не в том, чтобы вдруг повально бежать в церковь, покупать дорогие крестики на свою сволочную греховную грудь. А потом еще и непременно хвастать кому-то - вот, я теперь в новом качестве какой! Одна цепочка сколько стоит... Таких перестроившихся враз "святых" нынче развелось навалом. Лучше бы эти деньги отдавали в дом ребёнка, или в детдом, была бы польза. А так - это пыль в глаза, самолюбование и не больше. Я вообще не верил и не верю в массовое прозрение, поумнение и т. д. Человек - творение штучное, как любое настоящее дело его рук и мозгов".
Дерибасовское эхо
Слова: В. Шандриков
Исп.: Владимир Шандриков http://www.youtube.com/watch?feature...lypr6JYWI#t=2s
Про то, как Шандриков и Звездин –
он таки Северный в миру –
в Одессу раз решили съездить,
я вам за это не совру.
Шалавы стройные вздыхали –
Володя ж девкам подмигнул...
Когда в порту его встречали, –
стоял почётный караул.
Одесса - это миг момента.
Один Привоз, считай, музей.
Сам Дюк сошёл бы с постамента,
Чтоб на концерт попасть друзей.
О том концерте на причале
по Молдаванке шли понты...
И за неделю уже знали:
фанаты, урки и менты.
"Ах, Боже ж мой, какая драма!" –
Скулил скрипач, жуя хурму.
Каштан расцвел: "Послушай, Зяма,
я не хочу весной в тюрьму..."
На Вове красная рубашка,
слегка небритый и хмельной,
он, как медведь, обнял Аркашу.
И обменялся с ним слезой.
Хотя на улице был минус,
друзьям - до фени, ё-моё!..
А как зашли они в "Гамбринус",
притихло местное жульё.
Аркаша в шляпе из Техаса
пошёл до стойки, не спеша...
Рубаха красная с атласа -
сказала: "Тихо, братцы, ша!"
Тушите свет, сливайте воду!
Считай, начался катаклизьм,
когда Аркаша и Володя
петь под оркестр принялись.
В углу заплакал вор Одесский.
Вздохнул на вассере Марат.
А оператор Коцишевский –
того слегка хватил "кондрат".
Так "Черноморская" им, "Чайка",
музон лабала, что держись...
Увековечив миг случайно
на всю оставшуюся жизнь.
Года, как чайка, пролетели,
с тех пор прошло уж 20 лет.
Володя жив, хоть не при деле,
а вот Аркаши больше нет.
Каштаны пилят по Одессе.
Стал "Дерибас", как скотный двор.
И только их остались песни
на наших плёнках до сих пор.
Искать рецепта бесполезно, –
где взять слова и страсть, и злость,
чтоб эхо песен их нетрезвых
в душе людей отозвалось.
Я вам не скажу за всю Одессу.
От неё остался анекдот...
Там теперь поют другие песни.
Но размер души совсем не тот.
21.02.1999 г.
Последний раз редактировалось Worldly-wise; 14.04.2012 в 08:17.
Аркадий Северный
Концерт под гитару “У Миши в Киеве”
Май 1977 года, Киев, запись - М. Резник
А
- И вот я опять в Киеве, нахожусь в приятной квартире у Миши и хочу спеть песню, которую мне в Одессе подарил Володя Шандриков “Кузькина любовь”. Он ее назвал так: ” Трагическая поэма, посвящается работникам Большереченского райпотребсоюза, где она и произошла...”
1. На Молоканку, трохи под хмельком… (сл. В. Шандриков)
- Еще вторая песня, которую тоже Володя мне подарил, называется: “Песня алиментщика”.
2. Растудыть твою мать, что за жизнь… (сл. В. Шандриков)
- Еще одна э... шуточная песня, а... называется... тоже это Шандриков написал: “Многостоящий утюг”. Она чуть-чуть медленная, но ничего...
3. Расскажу вам, поверьте, не трюк… (сл. В. Шандриков)
- А вот песня, тоже Володи, называется, из серии зарисовок характеров, “Поговорим за жизнь”.
4. Милиционер, послушай-ка сюды… (сл. В. Шандриков)
- И еще одна песня Вовы Шандрикова, называется: “Утренняя песня”.
5. Я сегодня до зари встану… (сл. В. Шандриков)
- Тоже шуточная песенка про бокс, написанная тоже Шандриковым... Любезно мне предоставил все свои тексты... И приятно в Киеве все это дело, так сказать... Может быть, чуть-чуть у меня будут мелодии другие, но Володя на меня не обидится, надеюсь...
6. Возле мясокомбината наши встретились ребята… (сл. В. Шандриков)
7. Говорят, что клоп - кровопийца, жлоб… (сл. В. Шандриков)
8. Это тысячелетия назад… (сл. В. Шандриков)
Б
9. Мы только познакомились, а ты в декрет… (сл. В. Шандриков)
10. Вот так всегда у русского Ивана… (сл. В. Шандриков)
11. Собралися, помню, у меня… (сл. В. Шандриков)
12. Ум за разум, прямо как-то сразу… (сл. В. Шандриков)
13. Взгляд твоих черных очей… (сл. И. Железко, муз. Н. Зубова)
14. Хрум-хрум скрипят прохоря… (сл. В. Шандриков)
15. Говорят, от жиру бесится… (сл. В. Шандриков)
16. Вроде я не манси… (сл. В. Шандриков)
Резюме Владимира Шандрикова
В конце 70-х начале 80-х годов на знаменитой омской толкучке можно было приобрести кассеты с записями различных исполнителей. Не взирая на официальные запреты, из-под полы предлагали, выражаясь коммунистическо-бюрократическим языком, «песни морально-ущербного содержания». Сейчас это называют «городским романсом», но коллекционеры и любители всегда говорили просто - «блатота». Она на толкучке была представлена довольно-таки широко. Там были и Северный, и Рубашкин, и Шиволовский... Но уже тогда как-то врезались в память хрипло, р-р-раскатисто и с надрывом строчки: «И в самый раз бы щас опохмелиться. Но, как назло, - ни денег, ни друзей...». Подобная манера исполнения и тембр голоса были характерны для Владимира Высоцкого, и в связи с этим я поинтересовался у продавца кассет личностью исполнителя. «Не Высоцкий это. Парень один, кстати, наш омский, - Володя Шандриков. Но поёт под Высоцкого один в один, что правда - то правда».
Это было моё первое, если можно так выразиться, знакомство с творчеством совершенно мне не известного, хоть и земляка, Владимира Шандрикова. Шли годы. Поначалу я частенько вчитывался в корешки на подкассетниках, ища знакомую фамилию, но тщетно. Ни на радио, ни тем более на телевидении, ни в печати - ни слова, ни полслова о Шандрикове.
И вот, где-то в году 96-м заскочил я на огонёк к своему приятелю-аранжировщику Фариду Хуснутдинову, царство ему небесное, а он мне и говорит: «Чай поставлю покрепче, Володя Шандриков должен подойти, три судимости, из них одна ходка. Мастер на все руки - чинит всё от скрипок до печатных машинок. Но главное - единственный сибирский автор-исполнитель, чьи песни, я имею в виду приблатнённого содержания, хоть и были написаны в 70-е годы, но до сих пор крутят по всей стране. У нас тут в частном секторе нет-нет, да и заведут:
«Вот так всегда у русского Ивана -
На утро пусть не будет ни гроша,
Но, если он дорвался до стакана,
Поёт и стонет русская душа.
А после - боль в висках и пояснице.
И странный сон про шляпки от гвоздей,
И в самый раз бы щас опохмелиться,
Но, как назло, - ни денег, ни друзей...».
Это песня «Про русского Ивана», ещё у него есть «Ну, я откинулся, какой базар - вокзал...», «Многостоящий утюг», «Бесценная находка или просто ЁКэЛэМэНэ», о том, как мужик нашёл портфель, набитый пачками денег, и размечтался о том, что он купит себе, жене и родне. А потом снова раскрыл портфель - жене показать, а там пачками лежали горчичники. Неужели не слыхал? Это, брат, уже классика».
Меня как ошпарило. В памяти всплыл поёжившийся на морозном воздухе одутловатый мужичонка, ставящий на кассетную «Легенду» хрипяще - надрывающегося Шандрикова с напутствиями: «Бери за 8 рублей, лет через 20 цены этой кассете не будет».
На пороге Фаридовской хибары стоял невысокий человек, сухощавый, с сильными залысинами, седые усики, под подбородком шрам. На вид ему было далеко за пятьдесят...
- А вот и Шандрелла! - поприветствовал Фарид.
- Владимир Романович Шандриков, - официально представился вошедший.
Так мы и познакомились.
На протяжении двух последующих лет мы часто общались. Шандриков с Хуснутдиновым писали альбом, специально по заказу из Петербурга. Туда вошли и старые вещи, и совсем новые, так что можно было отнести эту запись к седьмой по счёту.
- Смотрю, - рассказывал он как-то, - в киоске продаётся «7-ой концерт Шандрикова»! Седьмой концерт - как у Чайковского! Спрашиваю: «Откуда седьмой - то, их всего шесть?» Говорят: «Уйди, мужик!»
Пришлось представиться - сразу перешли на «Вы»...
- Владимир Романович, спрашиваю, - а почему у Вас практически все песни про алкоголиков, или от их имени?
- Ну, я же не виноват, что люди так много пьют... Я, кстати, в своё время тоже изрядно покуролесил. Но после смерти Володи Высоцкого завязал. Не пил с 80-го по 90-й год. Я же его всегда считал и считаю своим заочным учителем, другом, сострадальцем. Именно Высоцкий повлиял на всё моё творчество, особенно раннее. Очень горжусь, что иногда меня называют «Омским Высоцким». Вот в 80-м году, отдавая дань его памяти, я и бросил пить.
-А лично Вы были с ним знакомы?
- Нет, не довелось, а вот с Аркашей Северным мы даже дружили. Как-то, это было году в 1977-м, в Одессе, Аркадий спросил меня: «Володя, это – таки, правда, я слышал, что у вас в Омске по улицам ходят медведи и ещё бывают даже гималайские?». А я ему ответил: «Это неправда - козлы встречаются!». Мы тогда записали три концерта с Аркашей. За двадцать дней.
Я попросил Владимира Романовича подробнее рассказать о тех легендарных трёх концертах в Одессе, и Шандриков откровенно поведал мне следующую историю.
Красная рубаха, коричневый портфель...
«В 1977-м году я получил письмо из Одессы. Был удивлён - никого знакомых у меня там нет. Письмо короткого содержания: «Приглашаем посетить Одессу, посмотреть на Дерибасовскую и спеть несколько песен». Я тогда отнёсся к этому несерьёзно, но друзья уговорили, ведь мне обещали оплатить самолёт, питание, проживание... Приглашало частное лицо. Теперь можно сказать, его зовут Вадим Коцишевский. А тогда все записи проходили подпольно. В основном, я поехал из-за того, что должен был быть Высоцкий, но они что-то не сошлись в цене.
В аэропорту даю телеграмму следующего содержания: «Встречайте. Красная рубаха. Короткая стрижка. Голубые глаза. В правой руке газета «Омская правда». В левой - коричневый портфель». Ведь меня там никогда в глаза не видели, а я не знал тех, к кому еду. Телеграмму у меня приняли после долгих раздумий и колебаний.
Только в Одессе я узнал, какие деньги на нас делались, когда уже шла запись. Звонки, звонки - из Киева, с Сахалина: «Ну, как запись, когда будет?». А до тех пор я не интересовался, сколько это стоит. Пригласят, водки наберут. Попьём, побалдеем. Я никогда не думал, что это можно продавать.
На второй день из Киева прилетел Аркаша, как я имею право его называть. Его настоящая фамилия Звездин. И жизнь его прошла между Питером и Одессой. Забегая вперёд, скажу, что, если бы не было столько предпринимателей и в то время, может, он бы и жил по сей день. Его буквально затаскали по городам... Парень покладистый... Он учился в артистическом, а потом в мореходном училище, или наоборот? И эти две профессии наложили отпечаток на всю его жизнь: моряк широкой души и артист, видимо, от Бога.
Его затаскали. Когда я его увидел в 77-м - это был человек, мало чем отличавшийся от бомжа. Я приехал в «троечке», а на нём - галстук на резинке, изрядно потёртый, местами лоснящийся пиджак, рубаха нейлоновая, недели две не стиранная, носки дырявые, босоножки стоптанные...
На второй день заходит: «Здравствуйте, таки здесь Шандриков остановился?». Я говорю: «Здесь». - «Так я буду Северный». С этого начались наше знакомство и дружба. Он был с похмелья. Ну, мы, конечно, в первый день набухались. Аркаша - тренированный, а я - ещё круче.
Сначала у Вадима Коцишевского имелись два компаньона, которые должны были вложить свои денежные доли. Они пришли утром, когда я уже проснулся. И между ними последовал такой разговор:
- Шо, вот эти двое будут петь?
- Да, вот эти двое будут петь.
- Вот эти два цуцика будут таки петь?! Я пас!
Второй поколебался и сказал:
- Я тоже пас!
И Вадиму пришлось одному пойти на немалые расходы. Хату снять, где проходила запись, - деньги. Каждому музыканту надо платить в отдельности, а музыкант получал за день 50 рублей - хорошие деньги по тем временам. Расходы на Аркашу были очень приличные. Вадим повёл его в баню, купил новый костюм, бельё, ботинки, всё-всё. Ну, Аркаша стал другим человеком. Мне Вадим пообещал по 150 рублей за концерт, концертом я называю запись на плёнку 525 м на скорости 19 с двух сторон. Питание и выпивка тоже были за его счёт.
Нам с Аркашей выделили комнату в коммуналке. В прошлом это был типичный публичный дом. Очень интересна его история. Бандерша пенсионерка там жила по-прежнему, на другую квартиру съезжать отказывалась. После революции там обосновался комитет комсомола, потом гостиница, потом ремонтировать перестали, и образовалась просто коммуналка. Огромная, как в песне у Высоцкого: «На 38 комнаток всего одна уборная». В такой комнатке мы с Аркашей прожили 20 дней. Чуть её не спалили по пьянке. Всё происходило в апреле 1977-го.
За не ту ноту - скрипкой по голове...
С вечера мы пьём. Часа в три засыпаем - пока наговоримся. Утром в восемь нас будит Вадим. Он уже наши рубашки постирал, погладил, завтрак приготовил. Он делал всё - и за водкой ходил, и за нами ухаживал, и был режиссёром записи, и платил. Дело прошлое - я ему благодарен. Впоследствии его за подпольные записи выслали из Одессы, человек лишился всего. Сейчас он живёт в Харькове.
Мы завтракаем и идём на запись. Вся Одесса была тогда завалена красивыми дешёвыми импортными винами. По пути мы берём бутылок пять портвейна или мадеры для Аркаши и пузырь водки для меня - это программа на день. Со мной, тексты моих песен. Аркаше обычно песни подбирал Вадим. Идём на эту хату. Оркестранты уже все в сборе. Опоздание на десять минут для музыканта означало, что он в записи больше не участвует. При мне отправили саксофониста, опоздавшего на 12 минут. Поскольку всё происходило в одной этой хате, - гром страшный, всё в проводах, всё перепутано, три магнитофона...
Лабухов брали с так называемой «биржи». Мы жили на улице Франца Меринга, а в семи минутах ходьбы, на углу Дерибасовской и Ришельевской, толкались музыканты. Приходили на «биржу». Вадим спрашивает: «Какие инструменты будем держать?» - «Ну, две гитары, ударник - ясно, саксофон - ясно, пианино - на месте...».
На запись приходили к девяти часам - выпивали. Музыканты, если с похмелья, - тоже. Заходит скрипач - лысый, шустрый, еврей: «Здравствуйте!» - «Здравствуй-те!». Всё с улыбочкой: «Шо сегодня поём? Блатоту? Это интересно, давно я не играл блатоту!». Это был классный скрипач и чудесный человек. Для его микрофона не хватало шнура - пианино мешало, так ему приходилось вставать на одно колено, чтобы дотянуться до микрофона. Его звали Миша. Играл он классно. А перед тем скрипку свою он разбил на подпольной ночной записи для миллионера, о голову одного музыканта, лабуха, вообразившего себя Карузо. Уже под утро не выдержал, когда кто-то взял не ту ноту.
Запись трёх концертов растянулась почти на месяц. Я перестарался в первый же день, сорвал голос. Не пел, а орал. На другой день была облава в том районе, и запись пришлось прекратить, нас запеленговали. Случались перерывы у музыкантов. Или мы запьём. Вадим задумал: две-три песни поёт Аркаша, две-три - я. А было время, когда Аркаша не мог петь совсем. Потом я уже не мог. Голос нормальный, а от этого дела... не получалось. Я его толкаю к микрофону, а он меня: «Иди, ты вроде лучше сегодня?». Там даже есть момент, где он поёт, а у меня слёзы - так я проникался его песнями. А он смотрит на меня, и у него тоже. Он был очень милый и приятный человек. Немного врун, но, как и я, он врал только для юмора, я никогда не вру серьёзно. Так ни одной своей песни он мне и не показал. Потом признался, что только чужие поёт. Может быть, в «детские» годы что-то и писал, но никуда это не вошло.
В одесских записях очень много брака. У меня было к ним несерьёзное отношение. Мы красиво с Аркашей проводили время. До обеда идёт запись. Вместе с репетицией мы записывали с 9 до 12 часов 12-13 песен. Потом шли в ресторан, хорошо обедали, возвращались на хату и записывали ещё, сколько могли. Как правило, на другую сторону ленты - ещё 12-13 песен. Пили во время записей каждый день, но не так, чтобы после каждой песни.
Владислав Кацышевский: "В Питере только Коля Резанов хороший человек".
- Ну и чего тебе за меня понарассказывали? Говорят, небось, что нехороший я человек?
- Да о вас как бы и не известно ничего…
- Да достали, вот Ефимов из Киева писал - давай мол интервью сделаем, давай. Ну я то не против, но на халяву не согласен. Информация она тоже денег стоит. Вова Шандриков тоже мне написал, что никаких интервью за так давать не будет, жалуется на свои болезни всё. Да и как его давать то, у каждого две стороны, как у медали, могу и о хорошем рассказать, а могу и только плохое вспомнить... И про Аркадия и про Володю Шандрикова... Да и времени много на это надо... Тот же Володя со своей стороны вспомнит как они в Одессе концерты делали, а я могу тоже самое со своей рассказать, и всё подругому будет.
Хотя по жизни то я оптимист, но сколько они вдвоём крови у меня попили...
У них договор такой был, сегодня нажираюсь я, а завтра ты. Сегодня ты пьёшь, но не доусёра. Вот так концерты и делали. Да и по деньгам там хорошо встало, по тем деньгам почто три тыщи всё это встало.
Идут они гулять, я им по четвертаку. А вечером Володя рассказывает, если бы не я то и пивка бы не попили. Идёт рота матросов им на встречу, а Аркадий им "Стой!", и давай пивом всех поить. А я гляжу пиво то кончается, кричу - у вас комсомольцы есть, ну несколько, отвечаю я им - комсомольцы сегодня отдыхают!
Вот такой вот Аркадий был, он скрипку любил, Шлёма был скрипач в Одессе, скрипач-то говно. Сидел играл на улицах, с нами один раз писался правда. А Аркадий как его увидит на улице, так кидает червонец и стоит слушает как тот пиликает.
Или вот, опять гулять двинули, в "Гамбринус" хотим дескать, ну идите тогда по полтиннику дал им. Вечером приходят, ни рубля. И трезвые! Что за дела удивляюсь, Аркадий , Володя говорит, в карты все наши бабки продул, "Танкист" хренов. Он его так звал, тот упал по пьянке и голову разбил, ходил одно время в бинтах...
А как они оригиналы пропили! Прихожу нет плёнок. А эти оба спят, разбудил - где плёнки, а говорят - сидели, выпивали и кончилось всё, а охота. Ну взяли обе плёнки и на улице на водку выменяли. Я за голову, даже копии не сделал ещё! Пришлось оба к-рта переписывать ещё раз.
- Ну а о питерских делах Северного что знаете? Мне интересно, что там за ссора с Набокой (писал Северного и Шеваловского - прим. Blatata.Com) произошла?
- Да Серёга Маклак со своей бандой, подговорили Аркадия украсть оригиналы. Те что он делал, Аркадия. Они то сами с ним на ножах были, а Аркадий общался. Ну и Аркадий их у него украл. Вот потому и поссорились конечно. Не делается так, тот ведь писал, музыкантам платил...
А я с Серёгой перестал дела иметь за то что он меня "под трамвай кинул". И Аркадию сказал тогда, хоть вы с этим козлом и друзья, но я с ним никогда общаться небуду. Говно, а не человек. Когда ему надо было, чем мог всегда помогал. А тут меня пригласили (в органы - прим. Blatata.Com), и в лоб, или сидеть будешь, или три тыщи. А у меня тогда, ну вообще нет ничего. Ну, Серёге Маклакову звоню, у него то тогда точно были бабки, только записали два концерта Аркадия и продавал копии мешками, приятель всётаки... Дай говорю хоть часть денег, а он мне - хер, говорит, не могу, вдруг что случится с тобой... Ну, нашел я всё таки, женщина одна всё продала что смогла, сам продал всё, но отмазался вроде. Отдал ей потом всё. А с этим козлом после и не разговаривал даже, все копии концертов которые в Питере делали мне через Аркадия доставались.
Да в Питере друзья Аркадия почти все с придурью были, Фукс вот. Кстати, почти все его оригиналы у меня, он их мне гуртом продал.
-Ну Фукс сейчас в Штатах, фирма у него там была. Диски и кассеты выпускал одно время.
-Да знаю что он в Штатах, но самое классное как он туда попал. Не знаешь ты эту историю?
- Да вроде нет...
- О это хохма. Мне приятель рассказал как он за бугор у...издил. С двумя чемоданами, без виз, без ничего... Фамилия то его Соловьёв, Рудик Соловьёв, так он хитрый жук был. Знал в Питере всех шишек. Приятельствовал, водку с ними пил. Так вот и с прокурором местным гужевались, а у того машина то с номерами блатными была. А бухали они на природе часто, там граница то рядом, там на самой границе у них место было, рыбку ловили, отдыхали... Ну а раз прокурор не поехал, а Рудик машину выпросил, дескать надо с друзьями общими погудеть. Проехал, пограничник то знает машину и пропустил, тот выскочил и с двумя чемоданами через границу, там то метров сто всего и ты за бугром. Так и у...издил.
Кстати тоже козёл, выпустил там пластинку Аркадия, там мои песни в основном, а написать кто делал неудосужился. Его у нас потом выпустили, так суки, с Маклаком там есть, а то что песни с наших концертов ни хрена!
- Ладно пластинка, Вы диски то Фруминские видели? Там на всех где бы и когда не были записаны концерты, на обложках "Ленинград, 77г". Фрумин шлёпает.
- Да кто он такой Фрумин, какое отношение он имеет к Аркадию! Ну был когда-то женат на его дочери, и чего? Он эти концерты писал? Он за них деньги платил? Шлёпает он... Гад, хоть бы для приличия разрешения спросил, заплатил бы хоть пару копеек... Снюхались с Маклаком там в Питире, этот то точно знает где чьи концерты.
- С Еруслановым та же ситуация, правда про него хоть на паре дисков написано...
- Да ну их, козлов питерских! Правда, вот Коля Рязанов там - хороший человек. Мои ребята, музыканты, когда ездили в Питер даже ночевали у него. С "Черноморской чайки" музыканты... И ещё был такой Николай Гаврилович Рыжков, покойный, так тот тоже очень порядочный человек был.
- А "Чайка" классическая с кем ещё играла?
- Начинали ещё с Еруслановым, Белым, я его так звал. Потом правда он лысым стал, а тогда ещё белым был... Потом я уже "Мираж" сделал, "Карусель" ещё. А "Чайка" уже потом, после Аркадия с ним играла. Он музыкантов менял правда... Я с ним тоже не общаюсь, давно уже... Хотя с Женей Оршуловичем-Сорокиным, ещё с "Чайкой" один концерт делали, там ещё из "Миража" ребята играли. Я его никому недавал в жизни, этот концерт, Сорокин тогда пьяный был на записи и на мой вкус не получилось у нас...
Последний раз редактировалось Worldly-wise; 14.04.2012 в 11:03.
__________________ О нас думают плохо лишь те, кто хуже нас. А те, кто лучше нас, им просто не до нас. --Омар Хайям
Обновления по запросу — на Я.Ди. «Мэйл-облако» для тех, кто помогает нашему интернет-проекту, и для тех, кто хотел бы это делать, но пока не знает, как.
Помогая форуму ВТО, вы прежде всего помогаете себе! А не делаете что-то абстрактное для «других», совершенно незнакомых и безразличных вам людей.
__________________ О нас думают плохо лишь те, кто хуже нас. А те, кто лучше нас, им просто не до нас. --Омар Хайям
Обновления по запросу — на Я.Ди. «Мэйл-облако» для тех, кто помогает нашему интернет-проекту, и для тех, кто хотел бы это делать, но пока не знает, как.
Помогая форуму ВТО, вы прежде всего помогаете себе! А не делаете что-то абстрактное для «других», совершенно незнакомых и безразличных вам людей.
Линейный вид
